Осмелюсь назвать Холляйна художником возрожденческого типа. Выросший в рамках функционалистской школы Миса ван дер Роэ, он был одним из первых, кто в 60-е годы находит «язык» нового искусства (и не только в архитектуре) под широким названием «постмодернизм» - с его иронией, глубочайшим знанием мировой культуры, игрой с традицией, материалами, смыслами, образами. Обращение к метафоре, образности в искусстве того времени выделяет работы Холляйна среди его предшественников. «Я не хотел архитектуры в строгих рамках… Я функционалист, но я против ограниченной трактовки функции, когда за борт выбрасываются атмосфера, образ, настроение». Для такого заявления нужны были и смелость, и внутренняя свобода, и вера в то, что делаешь. Именно за это его и можно уважать - за собственное лицо, за то, что он бесстрашный выдумщик, открыватель новых смыслов и настоящий художник-поэт в архитектуре, и за то, что он свободен быть самим собой в своем искусстве!
Искусство Ханса Холляйна метафорично, остроумно, выразительно. Он смакует детали, как истинный эстет, и именно они делают вещи автора запоминающимися. От него всегда ждешь сюрпризов и неожиданностей. Творчество, как и сама жизнь, становится большим приключением, и ты непременно «проживаешь» и «переживаешь» каждую работу Холляйна. Для него всё вокруг было архитектурой, и архитектура была всем – «культом, памятником, символом, знаком, выражением – экспрессией».
Можно взглянуть на Холляйна, архитектора-философа, сквозь призму его музейной архитектуры, в которой процесс переживания и постижения, столь важный для художника, проявился наиболее отчетливо. Ханс Холляйн проектировал много музеев – в Вене, Тегеране, Франкфурте, Оверни, Зальцбурге, Берлине, Мадриде, США. Несмотря на различный «географический» контекст, в них выразился «почерк» автора, его архитектурная концепция.
В 1994 году Холляйн спроектировал, а затем построил Европейский парк и Музей вулканизма «VULCANIA» в Оверни (Франция) (1994-2002) – в местности, где в давние времена «дышали» вулканы, и окружающий пейзаж напоминал фантастические марсианские ландшафты.
Французские власти решили превратить это место в центр туризма и сделать музей и парк визитной карточкой Оверни (примерно в это же время Фрэнк Гэри заставил мир заговорить об испанском городке Бильбао, сотворив там Музей Гуггенхайма).
Понятно, что в таком почти нереальном пейзаже традиционная «коробка» музейного здания (пусть даже ультрасовременного) смотрелась бы странно. Холляйн последовал своему принципу чутко реагировать на сложившийся ландшафт и контекст, создать не здание, а атмосферу. Он использовал кратер потухшего вулкана и превратил свои архитектурные объекты (музей – это целый комплекс сооружений) в часть окружающего пейзажа.
Согласно проекту, комплекс-парк «Вулкания» включает весьма экзотические объекты: кратер, искусственный вулканический 28-метровый конус (с глубокими подземными экспозициями), подземный туннель с застывшей лавой, музейные площадки под открытым небом с экспозициями, посвященными развитию Земли и жизни вулканов. Под стеклянной крышей расположился «вулканический сад» с обильной зеленью, одна из стен сада выложена из циклопических вулканических фрагментов, есть кинозал с огромным экраном, ресторан и другие завлекательные вещи. По замыслу создателей парк должен был стать ареной «умного туризма» в Европе.
Композиционно Холляйн «собирает» весь музейно-парковый комплекс вокруг грандиозного «расколовшегося» конуса, внутри которого огненный цвет титановых пластин напоминает об огнедышащей земле. Музейные объекты разбросаны на 57 га, но их объединяет продуманная архитектором линейно-пластическая композиция: гибкие змеевидные контуры разноуровневых террас, часто повторяемый мотив спирали круглящиеся формы самих объектов – всё так или иначе направлено к высокому конусу - центру и вертикальной доминанте комплекса. Он становится метафорой самого вулкана.
Холляйн в «Вулкании» (как и в других музеях) использует собственную архитектурную концепцию многоуровневого расположения объектов и экспозиций. Такая смена координат (горизонтали – вертикали) рождает более активное восприятие у человека, пришедшего в музей. Посещение экспозиций превращается в игру, интересное путешествие, когда одно эмоциональное состояние сменяет другое. В этом приключении под названием «Музей» у Холляйна всегда есть место неожиданностям. Здесь начинают по-особому «играть» детали и нюансы, столь важные для архитектора. Он сочетает различные материалы, фактуры и формы – легкие стеклянные поверхности, тщательно отполированные каменные плиты и мощные лавообразные пласты, «стекающие» по стенам «вулканического сада», четкую геометрику и природную гибкость форм. Замкнутые пространства сменяются открытыми и прозрачными, горизонтали террас переходят в диагонали лестниц и вертикали (с легким наклоном) стен.
Половина Музея вулканизма находится под землей – хочешь не хочешь, а переходя по лестницам и коридорам сверху вниз и обратно, спускаясь на фуникулере в прямом смысле вглубь земли и заглядывая в «сердце вулкана» (дымящееся, «дышащее»), начинаешь чувствовать всю его гигантскую (Адскую) силу и мощь.
Сам Холляйн так комментировал свою идею: «Вход в музей я сделал из двух пересекающихся конусов, которые внутри облицованы титановыми плитами и подсвечены. Создается впечатление, что ты движешься внутри живого вулкана. Дальнейший путь был вдохновлен образами дантовой поэмы. Посетители ходят по подземным коридорам, в перспективах которых вдруг покажется живой горный пейзаж. Я стремлюсь к образу «Тотальной архитектуры», по законам которой организуется весь окружающий мир».
У Холляйна всё – архитектура, и всё – движение. Его вдохновляют Гималаи, Данте и Гюстав Доре, Пиранези и постройки южно-американских индейцев с их многочисленными лестницами и пандусами, то вздымающими человека к высотам «божественного» света, то низводящими в «нижние» миры. Все это Холляйну представлялось «театром архитектуры», в котором действие протекало сразу на нескольких взаимосвязанных уровнях. Он называл это - «пространственный сценарий Пиранези» и активно вовлекал в этот сценарий посетителя музея, делая его соучастником некой игры-мистерии.
Его концепция многоуровневой (нелинейной) архитектуры сложилась в 1960-70-е годы. Выдающимся примером является Музей Абтайберг в Мёнхенгладбахе (проект 1971-1972, закончен в 1982), который предваряет многие грядущие постройки такого типа. Музей Абтайберг создавался как собрание современного искусства, сам Холляйн был дружен со многими художниками того времени, включая Энди Уорхолла и Йозефа Бойса.
«Я подошел к вопросу планирования этого музея и как архитектор, и как художник: как художник, который имеет тесную связь с произведениями искусства, представленными здесь, как автор, который сам создает произведения искусства (они экспонируются в различных музеях), и как творец, который трактует архитектурный объект как произведение искусства. Я стремлюсь к тому, чтобы создать диалог между архитектурой, пространством и произведением искусства - причем целью является не столько интегрировать их, сколько сопоставить друг с другом и тем самым показать явные и ощутимые возможности и объектов, и пространства… Архитектор создает независимое произведение искусства - для искусства в целом и для человека» (Ханс Холляйн)
Некоторые сравнивают этот музейный комплекс с Афинским Акрополем. И это сравнение оправдывается не только архитектурной композицией, но и «сакральностью» места расположения. Музей возвышается на горе, где в эпоху средневековья находился монастырь (аббатство) с обширным садом (неподалеку до сих пор сохраняются церковные постройки). Холляйн использовал этот исторический ландшафт: он сохранил «аббатский сад» (сегодня в него хорошо вписывается современная скульптура и арт-объекты), а по склону горы спроектировал разноуровневые террасы. И в какой-то мере ландшафт стал частью авторской концепции – желающие приобщиться к искусству движутся к нему снизу-вверх по извилистым лестницам, словно совершают восхождение для поклонения чему-то важному и значительному.
Музей Абтайберг, так же как и «Вулкания», имеет надземную и подземную части. На верхней террасе находятся основные сооружения – входной павильон, высотное здание с граненым зеркальным фасадом (администрация и библиотека), экспозиционные помещения для временных и постоянных выставок, лекционные залы. В среднем и нижнем уровнях располагаются фондохранилище, музейный магазин, мультимедийная зона и др. Холляйн и здесь играет с объемами и материалами. Здания имеют различную форму, масштабы, характер отделки и по-разному сориентированы по отношению друг к другу.
Для отделки фасадов были использованы четыре материала. Главная башня-доминанта, соседнее с ней здание временной экспозиции, входной дворик, а также наружные лестничные марши облицованы светлым песчаником. Входной павильон - из белого мрамора. Особо примечательны залы с постоянными экспозициями: их крыши имеют диагональный наклон и покрыты титано-цинковыми листами. Террасы с деревьями и наружные стены зданий отдельных экспозиций выстроены из кирпича, с тем, чтобы объединить их с окружающей исторической застройкой.
Для Холляйна важно было соотношение естественного и искусственного освещения. Дневной свет попадает в выставочные залы через окна в наклонных крышах, обращенные к северу (это дает рассеянный свет), сквозь стеклянные своды галереи-перехода или через круглые окна в выставочных залах, а также через остекленные фасады. Активное использование дневного освещения было вызвано не только техническими, но и психологическими причинами: контакт с внешней природной средой и ориентация на нее, по мнению архитектора, повышает восприятие посетителей, находящихся в замкнутых выставочных залах - и, более того, большие площади остекления дают возможность прохожим заглянуть внутрь здания с разных точек зрения, даже когда музей закрыт. Интересно также решение и искусственного освещения – в виде «световой решетки», размещенной на потолках выставочных залов (причем, рисунок такой «решетки» различен).
В своей архитектурной концепции Холляйн уделял равное внимание как экспозиции музея, так и образовательным целям, позволяя им пересекаться, совпадать и дополнять друг друга. Выставочные пространства, художественные мастерские, кафетерий, мультимедийная (аудиовизуальная) зона, лекционные залы и другие образовательные аудитории не изолированы друг от друга, но являются частями единого комплекса, а некоторые даже имеют свои собственные пейзажные пространства (садики). Из одной зоны в другую можно пройти либо через систему выставочных залов, либо по «змеевидным» террасам, где устроены удобные смотровые площадки. Даже простая прогулка вокруг музея воспринимается как жизненное и обогащающее переживание и приключение.
Архитектурная система, созданная Хансом Холляйном, со всеми ее переходными пространственными зонами и меняющимися перспективными видами рождает многообразие смыслов и сопоставлений. Различные уровни музея могут быть изучены посетителями по их собственному желанию и в любом порядке. Здесь нет никаких заданных направлений осмотра, чтобы строго следовать им. Самое важное заключается в том, что посетитель приобретает богатый эмоциональный опыт от путешествия по музею. По мнению Холляйна, именно произведение искусства и посетитель являются главными «подвижными» элементами в архитектурном окружении. Музей Абтайберг и был задуман как «вибрирующее», живое пространство, в котором каждый может «жить и меняться» - человек, арт-объекты, сама архитектура и природа вокруг.
И еще один музей, спроектированный Хансом Холляйном, надолго запоминается своим образным и архитектурным решением - Музей современного искусства во Франкфурте-на-Майне (проект 1982-1983, построен в 1991). Это самый молодой во Франкфурте музей (основан в 1981), в коллекции которого насчитывается не так уж и много экспонатов – всего 4 500 произведений (это работы Э. Уорхола, Р. Лихтенштейна, Й. Бойса, Г. Рихтера, Д. Джадда, Ф. Бекона, Ф. Стелла, К. Ольденбурга и др.). Но его оригинальная архитектурная концепция, предложенная Холляйном, сделала музей популярным далеко за пределами Франкфурта и самой Германии.
Грандиозный каменный лайнер рассекает улицы Франкфурта, напоминая одновременно и Ноев ковчег и гигантский остров в центре современного города (хотя местные жители прозвали его более прозаично «кусок пирога»). Архитектор в данном случае был ограничен размером и определенной формой участка (треугольник). Он принял во внимание городское окружение и особые условия местоположения здания, а также учел «программу» нового музея, которая заключалась в том, чтобы представить современное искусство широкой публике, вывести его на «авансцену» города. Как всегда, Холляйн – архитектор, художник и поэт в одном лице - решил увлечь посетителя музея и содержанием (т.е. произведениями искусства), и оригинальными пространственными «ходами» и выразительной формой, внешним обликом здания. Иными словами, Холляйн снова сработал комплексно.
Слово Хансу Холляйну: «Музей современного искусства во Франкфурте (Museum Moderner Kunst Frankfurt) – очень важная, специфическая и комплексная работа. Нужно было сделать пространство именно для предметов современного искусства. Ведь современные картины не имеют рам, а скульптуры не имеют постаментов. Само пространство, в котором находятся экспонаты, - произведение искусства, так же как и здание музея. Я развил в этом проекте особый архитектурный словарь. Место, где размещается музей, очень небольшое, и в проекции представляет собой треугольник. Это прообраз корабля и самолета одновременно. Нужно было придумать множество ассиметричных объемов с разными элементами - лестницами, балконами, внутренними и внешними окнами, которые соотносились бы с треугольниками, то есть создать множество виртуальных и визуальных треугольников. Кроме того, проект должен был гармонично вписаться в центр старого Франкфурта, не противореча историческим зданиям, собору и историческому ландшафту в целом. Два года понадобилось, чтобы добиться разрешения на строительство, доказать, что авангардное современное здание органично подходит для исторического квартала».
Холляйн придумывает для музея-корабля совершенно разные фасады. Он четко выделяет на них 3 горизонтальных яруса, намекая на 3-уровневое пространство внутри. Однако то там, то тут протяженные горизонтали перебиваются вертикальными ритмами колонн и окон, асимметрично расположившихся на плоскости фасадов. Хотя назвать фасады плоскостными все-таки нельзя. Они пластичны – то балкончик с эркером неожиданно вырастает на поверхности, то окна приобретают вогнуто-веерную или полукруглую форму.
На одном из фасадов Холляйн пластически выделяет центральную часть, выгибая ее в дугу. Нижний ярус напоминает массивный портал с полукруглой аркой, над которым на 2 яруса вверх «взлетает» изящная колоннада, декорирующая большие вертикальные окна. Создается впечатление, что главный вход в музей – именно здесь. Но это иллюзия, «обманка» и желающий попасть внутрь понимает это, натыкаясь на глухую стену в глубине портала. С человеком начинают «играть» еще за пределами музея.
На самом деле главный вход в музей расположен на углу двух улиц Домштрассе и Braubachstrasse. Посетителя «затягивает» внутрь входной портик с простыми цилиндрическими колоннами. Особенно эффектна верхняя часть портика в виде «перевернутой лестницы» со ступеньками не вниз, а вверх, переходящими в треугольное окно-эркер. Уже здесь, на фасаде Холляйн использует архитектурные «коды» (колонны, лестницы, окна разной формы), по которым выстраивается все здание. Одним из главных «кодов» музея стал треугольник, треугольная структура, которую можно «прочитать» и в экстерьере, и в интерьере.
Как всегда, Холляйн не дает скучать посетителю и «оживляет» пространство внутри и снаружи неожиданными деталями, светом, цветом. Композиция здания строится вокруг небольшого атриума, в котором достаточно света (естественного и искусственного), льющегося сверху. Из атриума хорошо просматриваются все 3 уровня музея, отсюда веером расходятся лестницы, ведущие в экспозиционные залы.
Трехуровневая пространственная композиция выстроена динамично за счет большого количества лестниц, переходов и выставочных залов совершенно разной конфигурации. Всего таких залов около 40. Холляйн спроектировал их настолько индивидуально, что трудно сравнивать их с привычными экспозиционными залами, встречающимися в других музеях.
По мнению Ханса Холляйна, внутри музея не может быть «нейтрального» пространства, оно должно быть «характерным» - с разными формами, масштабами, пропорциями, интересными входами-выходами. Холляйн считал важным, чтобы пространство взаимодействовало с произведениями искусства, предлагал как архитектор и дизайнер в каждом зале особые вариативные «ходы» и «связки» с арт-объектами. Эти взаимосвязи между пространством, самими работами, человеком и делают музей интересным и успешным. Как и в других музеях Холляйна, здесь в результате рождается изумительный баланс архитектуры и искусства. Посетитель «переживает» путешествие по различным экспозициям как игру, как увлекательное приключение, постигая архитектуру через искусство и наоборот. Для Холляйна это и было главной целью.
Ханс Холляйн говорил: «Для меня архитектура – это прежде всего манифест». Своими работами он вел с нами разговор о бесконечном многообразии, красоте жизни и о человечности, полагая, что архитектор способен чутко реагировать на все происходящее («Архитектор как сейсмограф» - именно такую тему задает он в 1996 году на Венецианской Биеннале). Я нахожу в Холляйне что-то общее с Андреем Тарковским. Тарковский ведь тоже говорил: «Каждый фильм для меня – это поступок». Говорить о важном и создавать «пространство переживания» и непрерывного движения («духоподъемные» моменты и мотивы: лестницы, свет, отражения) – это их и сближает. Холляйн для меня – как взрыв воображения, образного мышления и просто человеческий пример творческой глубины, смелости и свободы. Мне кажется, таких бесстрашных и свободных Художников довольно мало.
И.В. Яблокова
При подготовке статьи использованы материалы с официальных сайтов музеев, а также интервью разных лет с Х. Холляйном:
- http://www.vulcania.com/ - Европейский парк вулканизма (Parc Europeen du Volcanisme, Parc Vulcania)
- http://www.museum-abteiberg.de/ - Музей Абтайберг в Мёнхенгладбахе (Museum Abteiberg Monchengladbach)
- http://www.mmk-frankfurt.de/ - Музей современного искусства во Франкфурте (Museum Moderner Kunst Frankfurt)
- http://www.hollein.com – официальный сайт Ханса Холляйна
- Вин А. Маэстро Ханс Холляйн: о поэтике архитектуры и гении места // Russian Design Hub, 06.03.2012. – Режим доступа: http://www.rdh.ru/site/kalendar/2012/03/2107--maestro-hans-holljajn-o-poetike-arhitektury-i-genii-mesta/
- Тарханов А. Гений по-венски // Architectural Digest (Россия), 2004, № 5 (20.05.2004). - Режим доступа: http://archi.ru/press/russia/34108/genii-po-venski
- Тарханов А. Ханс Холляйн (интервью 2003 года) // Словесные конструкции: 35 великих архитекторов мира: сб. ст. под ред. Е. Микулиной. – Москва: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2013. – С. 26-31.
- Хачатуров С. Тот самый Холляйн: Москву посетил патриарх архитектуры XX века // Время новостей, 02.07.2003, № 118. – Режим доступа: http://www.vremya.ru/2003/118/10/74276.html
