М.М. Гардобей
...ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ ТРУД В НАШИХ РЕАЛИЯХ ПОХОЖ ВО МНОГОМ НА СИЗИФОВ ТРУД

Творческая интеллигенция всегда несла в себе стремление защитить свой уровень внутренней свободы. Внешнее проявление не всегда было адекватно внутреннему состоянию творческого человека. Всякая идеология защищает свою власть, а отсюда и ограничения личной свободы.

Проблема самовыживания существовала и существует. Дело только в уровне защиты и правилах поведения. Мы же привыкли к борьбе «за правое дело».

Сегодня ситуация усложнилась, но условия борьбы за самовыживание те же, нормы поведения принимают поправку на жизнь и становятся изощренными, порой неэтичными. Дух «распределительства» ещё не покинул нас, сегодня он часто принимает извращённые формы. Уровень культуры общества, формировавшейся по остаточному принципу, положительных качеств не выявляет. Культура носит функции легкой ширмы, напоказ, при необходимости её можно и отодвинуть.

Пирует агрессивная массовая культура. Стремление к импортному идеалу обрекает многих жить с цифрами в кармане, а порой и в сердце. Кажется, что это и только это может дать возможность сидеть за столом с белой скатертью, зажженными свечами, дорогими столовыми приборами в кругу семьи и друзей.

Если новое качество только в этом – то всё кажется простым: пора накрывать стол и начинать новую жизнь, а не умиляться рассказами и вздохами о ней «из-за…», где далеко не всё в порядке: мираж, романтика – очень мало правды жизни. Привычка плыть против течения, ходить вброд, без мостов – наш способ жизни. Тут нужно либо осушить реку, либо надеяться, что выплывут лучшие.

Просто средний слой? Проблематично. Я откровенно скажу, что не знаю, к кому себя отнести. Кто я? По моему анализу мы – общество с поправкой на исключение.

Известно, что в дореволюционной России всё имело свое место и своего потребителя: нормы и правила жизни, достаток в зависимости от социального положения. Высшее общество в соответствии со статусом пользовалось тем, что ему предназначалось, в том числе и высокой культурой, и соответствующим имуществом. Свои правила, своя этика. На среднем уровне соответствовало положение интеллигенции, купечества, горожан. Все имели свой уровень потребления и поведенческие нормы, свою культуру. Но культура и искусство связывали и тех и других, а определенная часть низов общества имела возможность получать импульсы, вдохновляться от высокой культуры. И так далее... Относительно просто.

Есть факты, согласно которым каждый находился на своём месте в сословной иерархии. Но ведь была и просто жизнь со своими приметами, взаимоотношениями между людьми, веснами, праздниками, трагедиями, счастьем, рождением надежд... Всё это было и есть в любом историческом отрезке, в том числе и в социалистическом «равенстве», путь которого по инерции ещё продолжается и лучше ли настоящее или будущее нас ждёт? Вряд ли спокойно к этому относятся наши старики и среднее поколение (во всяком случае, существенная их часть) в условиях почти повседневного отрицания прожитых ими лет. Нетерпимость – наша беда. Нам и в голову не приходит, что могли быть люди, которые внутренне с властью ничего общего иметь не хотели: не ходили на демонстрации, не выступали, не выбирали и т.д. То есть никак себя не отождествляли с ней. Были и такие, которые всё это воспринимали как некую бутафорию, дескать, власть – властью, а жить надо, надо сеять, косить, пахать, строить, творить. Многие не понимали, что такое какой-нибудь «Социнтерн», «Коминтерн» и прочее. По меньшей мере аморально строить хорошее будущее, сбрасывая со счета определённую часть живущих: они помнят своё хорошее в жизни и имеют право на его защиту.

Политика – политикой, а жизнь шла и идёт своим чередом. Как так? Неправильно жили, неправильно любили, неправильно нарожали нас, правильных, тех, которые знают, как надо правильно и хорошо. Каждый знает, что надо делать для этого. Странно! Кто-то придумал: «Одна голова хорошо, две – лучше»... Это не для нас. Даже сумма хороших идей не даёт положительного результата, а, может быть, и не должна давать?

Искать закономерности в нашем общежитии ещё рано – потерян опыт отдалённого прошлого, зачёркнуто всё из недавнего социалистического. При определённой противоречивости натуры, мы всё же народ ведомый. Не исключено, что завтра придет новая власть, какая-нибудь неокоммунистическая или социал-демократическая и то, что мы делаем сегодня, будет зачёркнуто, предано анафеме, а социалистическое прошлое озарится другим, чем сегодня, светом.

Всё это напоминает шахматную доску, где чёрное через белое стремится к чёрному, а белое через чёрное – к белому. Вот тут порядок есть, вернее – почти художественный парадокс.

Да, не объяснили чего-то нам, а может быть не нам – нашим властям, а они – нам? Ведь объяснили немцам после войны, как надо возродить государство, и они это сделали. Правда, это немцы, их психология в умении подчиняться. Пригодился их опыт (милитаризма) и на пользу пущен. Были определённые стартовые условия, вот и живут, живут по средствам, с правилами поведения, потому и прогнозируемы, социальны и т.д.

Мы живём не по средствам в силу незакономерного, непонятного, а порой и абсурдного перераспределения. Любая хорошая идея несёт в себе ядро саморазрушения, если она доведена до абсурда. По-моему, нечто такое происходит у нас. Творческий, профессиональный труд не в цене. Только у нас исполнитель может получать больше, чем изобретатель, инженер и т.д. Так что о просто среднем классе речь вести проблематично.

Разве что можно общество поделить на страты.

Первая – приватизаторы, «новые русские», успевшие «получить» от жизни многое материальное или легализоваться.

Вторая – это более-менее преуспевшие, ожидающие очереди на полный успех и попутно создающие всевозможные «Рога и копыта», великие и успешные комбинаторы с лексическим и культурным минимумом и т.п.

Куда тут бедному инженеру – мужу Эллочки-людоедки!

Что творится в нашей середине? Профессиональный труд в наших реалиях похож на «сизифов труд» с минимальной отдачей. Профессиональный труд плохо защищен законом. Нет профессиональных кодексов и норм поведения, равно как и «внутрицеховых». Необходимо всё это приводить в порядок. Слабая надежда, что усилится движение профессионалов, и идеология их солидарности приобретет реальные перспективы.

Новый этап можно рассматривать при наличии сильного движения вглубь общества сил, несущих высокий уровень общечеловеческих ценностей и ценностей профессионализма.

Профессионализм включает сумму знаний, освоение опыта предшественников через лучшие образцы мирового опыта, культуры. Это моё, как художника, определение профессионализма, однако прямых мостов к творческому профессиональному успеху нет. Чаще всего приходится ощущать груз сопротивления, идти вперёд и не всегда по течению.

Во многом зависим от того, нужна ли тебе эта профессия, или ты ей.

В первом случае есть возможность выбора: а) совершенствования, стремления к храму высокого профессионализма; б) или деятельность на потребу среднестатистического потребителя, по принципу: «чего изволите?»

Вторых же профессия выбирает сама – это божья печать, и она уже не даёт иных возможностей, как вечные сомнения, проблема внутренней свободы (божественного начала), творчества, сложность реализации, кризисы отсутствия идей и т.п.

Общество желает видеть себя в лучших проявлениях (образах), поэтому стремится влиять, руководить профессиональными устремлениями мастера. Здесь возможен успех через какие-то деловые качества, возможные уступки делу высокого профессионализма. Заказчик водит моей рукой и – успех обеспечен сегодня, на уровне большинства.

Ценность же любого профессионального произведения (в нашем понимании профессионализма) – в его потенции присоединиться к образцам мировой культуры. Общественный вариант силен, действовал и будет действовать там, где соблазны.

Класс наших состоятельных (богатых) случаен, и в большинстве уровень их культуры тоже случаен. Максимум – ориентация на «звёзд». Всё зависит от ранга «купца». Руководство культурой, обществом во времена социалистического прошлого имеет неоднозначную оценку. Культура и искусство оценивались самими же представителями, правда идеологизированными, от культуры и искусства. Сети выставкомов, конкурсов, художественных советов определяли уровень ценности и профессионализма: художники у художников, писатели у писателей и т.д.

Цепей много: протекционизм, идеология, родственные и прочие обязательства, удовольствие пользоваться властью, что свойственно нашей общественной культуре... Но профессиональная совесть мастеров позволяла некоторым образцам высокой культуры выйти за ворота идеологического регламента.

Естественно, такие вещи оказывали влияние на командиров от культуры и на коллег, идущих следом.

Успех в этой ситуации определялся большими усилиями – творческим созданием объекта культуры (произведения) и преодолением трудностей к «выходу за ворота», чтобы в итоге получить положительную профессиональную оценку.

Преодоление трудностей для нас было, да и будет, нормальным состоянием – ходить вброд, мы научены – мосты не для российского человека. Борьба – соревнование, соревнование – борьба. Это наш метод достижения успеха и он нам ещё послужит.

Второй вариант достижения успеха в тех же условиях имеет свои особенности, но только во второй части – на выходе «за ворота». Срабатывают качества деловитости, умения предложить своё творчество потребителю с помощью технологичных приёмов, главное – тайно, ибо это сопровождалось немалой мерой опасности. И в то же время срабатывало наверняка, в силу реакции на запрет. Справедливости ради, надо сказать, что часть социальных творцов с обостренным чувством справедливости открыто сражалась за право свободного творчества с риском для жизни, и труд их был далеко не напрасен. Успех приходил, сопровождаясь драматическими событиями, но, как правило, из-за кордона («бугра»), где, как принято считать, ценность личной свободы имеется. Отсюда – возможность относительно объективной оценки, и конечно, идеологических соображений.

Надо сказать, что общество научилось регулировать и этот процесс. Профессиональный успех регулировался. Всё вставало на свои места.

Но есть ещё незаметный профессиональный успех: внутренняя уверенность в ценности созданного. Он не нуждается во внешних эффектах успеха, он прав перед собой – как честный человек, выбран на распятие творчеством. Это судьба. К обществу его успех приходит спустя десятилетия.

Трудно прогнозировать новую историю. Что-то ликвидировано за ненадобностью и разрушительными инстинктами. Другое потеряло актуальность как идеологическая помощь Запада поддерживать у нас инакомыслие.

Остается главное – удел избранных судьбой профессионалов. Он был, есть и будет, но с точки зрения общества, успех ли это? Для настоящего профессионала – это заветный, но сомнительный путь. Идеология солидарности профессионалов возможна на этом пути, но в длительной перспективе. Так же и превращение профессий в общественную ценность. Это, конечно, вдалеке...

Профессиональный успех сегодня – наличие материальной свободы. Плати деньги, получай успех, и повод для о бахвальства о профессиональных достижениях. Сфера культуры сложная, она остаётся полем для чистых опытов. Особенно в наше время.

Профессионализм приносит больше удовлетворения от личного понимания достижений, от повода для общения, чем от материальных ценностей. Но, к сожалению, новых Третьяковых не наблюдается. Сегодня, наверное, главная потребность – в профессиональной оценке, но беда в том, что аналитики превратились в кураторов, то есть певцов своих проектов. Увы, все встречи с деловыми людьми на предмет поддержки изобразительного искусства носили одну цель: прибыль. Были случаи и откровенного обмана, чем грешат зарубежные предприниматели от искусства. Художнику приходится удваивать усилия в поиске в себе всевозможных деловых качеств, чтобы материально обеспечить возможность служить профессии в высоком смысле. Это, примерно70% к 30%.

Не случайно успех в искусстве достается звёздам от эстрады и медийным факелам. Отрицать их творческие желания «самовыражаться» бессмысленно. Иллюзии (в том числе и управленцев) ориентированы на звёзд. Ещё бы. Они – миф благополучия и успеха. Есть опасность возродить романтические ощущения «отца народов» тов. И.В.Сталина, отождествлявшего реальную жизнь страны с жизнью героев фильма «Кубанские казаки», который он любил пересматривать. Угодить любому «хозяину» - соблазн, и звёзды ближе всего для этой функции.

Ценность профессионализма в культуре не адекватна ценности самой культуры. Дух идеологической самодеятельности владеет согражданами разных мастей. Уровень культуры общества низок. Ценность творения в глазах граждан не созвучен мировоззрению мастеров и профессионалов разных цехов и не грозит стать социальной жизненной стратегией. Мы запросто кинемся идти вброд, не заметив реального моста. Мы похожи на людей, смастеривших крышу, установивших на ней символ государственности, и только потом строящих фундамент и возводящих стены.

Критерии профессионализма в нашей среде меняются, мастера моего поколения привыкли отдавать приоритеты делу, которому служили и служим. Так повелось, что успех, если и ожидался, то когда-то потом. Мы с долей юмора соглашались с тем, что талант должен ходить голодным. Однако с голода мы не умерли, служили делу, которое нас выбрало, и успех приходил, в том числе и в обществе. Сегодня мы выпускаем из творческих школ десятки спе-циалистов. Всех обучаем профессии в нашем понимании.

Но установка на жизнь у большинства противоположна: вначале строить материальное благополучие, а уж потом творчество. Нам очевидно, что принесёт такая установка молодому специалисту. Можно прогнозировать, как отразятся на творческой жизни приоритеты материального благополучия через принцип: «Чего изволите?». Есть опасность превратиться в посредственного исполнителя, а это уже антипрофессионализм. Может быть излишне категорично, но это предполагаемый чистый вариант.

Мастер в искусстве – как правило, одиночка. Он не защищён от жизненных перипетий, всегда есть опасность быть непонятым, непринятым, а порой и униженным. Но все это не говорит о бесполезности, равно как и бесценности его творческих исканий. Задача же самих коллег, стремящихся к профессиональной солидарности – в умении оказать поддержку творческому человеку, в том числе и критическим словом, не ущемляя его индивидуальности. В аналитическом разборе нельзя использовать некорректные методы и высказывания; вмешиваться во взаимоотношения автора и его заказчика, чтобы за счёт коллеги заключить выгодную сделку. Негоже развлекаться демпингом, снижая цены на свою работу и т.д. Короче говоря, необходим с одной стороны качественные законы, с другой – профессиональные кодексы, которые должен быть написаны совестью профессионалов. Дальше – нужен и межпрофессиональный кодекс, базирующийся на уважении и ценности всех сообществ.

Новый этап наступит только при наличии сильного движения вглубь общества сил, несущих в себе ценности общечеловеческие и ценности высокого мастерства, и этому процессу нужна серьезная поддержка и защита законом.